![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Социальная логика [5]
(продолжение)
(к предыдущему)
Хитрые пчелы
Пчелы жертвуют собой, защищая улей. Я специально не пишу “ради улья”, это предполагало бы наличие у насекомых (или у эволюции) каких-то идеалов, сознательной мотивации или чего-то подобного. Вместо этого мы видим лишь поведение и его результат: пчелы атакуют того, кто напал на улей, некоторые из пчел погибают, но группа в целом выживает. В противном случае была бы уничтожена вся группа. Подумалось: а вдруг это прочтет пчеловод!? На самом деле это зависит от сезона, от гибели матки, от возможности появления новой...
Когда речь заходит об актах самопожертвования у людей, то здесь начинаются разговоры о высоких идеалах, благородных стремлениях, но наиболее важный результат остается тем же: кто-то погибает, и эта гибель позволяет кому-то другому выжить.
Далеко не всегда речь идет о жизни и смерти. Чаще всего мы оказываемся участниками не трагедии и даже не драмы, а всего лишь мыльной оперы: мы жертвуем чем-то не очень ценным: деньгами, какой-то частью личной свободы, временем и т.п., в результате остальные члены группы получают некоторую выгоду. Скажем, я могу пользоваться бесплатной дорогой, но я ведь не могу купить за мои налоги всю эту дорогу целиком, большая ее часть оплачена другими членами группы. Я получаю выгоду за счет того, что другие члены группы платят налоги (жертвуют деньги), и другие члены группы получают выгоду за счет того, что налоги плачу я.
Пока что я буду рассматривать только две базовые ценности и их следствия. Базовая ценность “жизнь” влечет за собой стремление породить жизнь, сохранить ее, продлить ее “производительную” часть, то есть, ускорить обучение детей и замедлить старение взрослых. Базовая ценность “разум” влечет за собой стремление развить и сохранить все составляющие разума – интеллект, память и т.п., а также создать оптимальные внешние условия для эффективной работы биокомпьютера – стремиться получить доступ к полезным источникам информации, фильтровать ложь, и т.п.
Все прочие ценности (например, такие, как патриотизм, совесть), я пока не рассматриваю. Пока что я буду говорить о “выгоде” для человека только в смысле двух базовых ценностей. Наверное, лучше назвать это “(базовой) выгодой”, чтобы отличить от прочих вещей, которые люди могут посчитать для себя “выгодными” в том или ином смысле.
Всякое самопожертвование предполагает, что человек совершает поступок, который ему (базово) невыгоден, но другим членам группы (базово) выгоден. Самопожертвование связано с ключевым противоречием между группой и человеком, членом группы:
++ Ключевое противоречие между группой и человеком: то, что (базово) выгодно человеку, может отличаться от того, что (базово) выгодно другим членам группы.
Конкретной пчеле невыгодно умирать. Но остальным пчелам выгодно, чтобы она полетела умирать за них. Противоречие налицо.
А что, если среди пчел заведется (в результате генетического сбоя) одна Хитрая Пчела, которая, вместо того, чтобы нападать, прячется в ближайшую щель? Наверное, одна пчела ничего не изменит. И среди людей встречаются подобные хитрые пчелы, которые рассуждают так: а почему это именно я? Пусть жертвуют другие. А я хочу жить. Или так: я украду немного у государства, что мое воровство – капля в море, никто и не заметит.
Но при этом хитрые пчелы хотят, чтобы все другие соблюдали законы, правила по отношению к ним самим. Идеальная ситуация для хитрой пчелы: когда она одна поступает так, как выгодно ей, а все прочие – нет (т.е. все прочие тоже поступают так, как выгодно хитрой пчеле).
При обсуждении подобных вопросов часто применяют аргумент: а что, если бы все делали так... тогда бы... Например, почему нельзя убивать – если все будут убивать, “останется только один”, но вовсе не бессмертный, и он не сможет продолжить род. Или, почему надо идти в армию – если все будут косить, то кто же будет защищать Родину?
Но, если бы у бабушки был член, это был бы дедушка. На деле никогда не бывает так, чтобы некое требование группы нарушили сразу все. А раз так, то этот аргумент не работает. Более трезвым будет подход, при котором мы рассматриваем количество людей, которые нарушают (базовые) выгоды группы.
Пусть в улье есть одна хитрая пчела, которая при нападении медведя не летит в атаку, а прячется. Выживет улей в этом случае? Да, конечно. Что значит одна пчела? Ничего. Найдутся другие, которые погибнут за нее. Теперь пусть в улье две хитрых пчелы. Что тогда? Опять ничего. А если таких пчел половина? О. Тогда уже проблема. Атака получится заметно более слабой, медведь может победить.
То есть, незначительное число хитрых пчел может быть практически незаметным для группы. Но, по мере того, как число хитрых пчел увеличивается, возрастает вероятность гибели всей группы – в том числе погибнут и сами хитрые пчелы тоже.
Рассмотрим человеческое общество. Есть моральная норма: не воровать. Если на всю страну есть один карманный воришка, то его наличие мало что изменит – подавляющее большинство жителей никогда с ним не встретится и даже не заметит его существования. Теперь предположим, что число воров начинает расти. Все больше людей сталкиваются с ними. Тут уже возникают явные неудобства – приходится придумывать крепкие двери, замки, милицию и прокуратуру, в общем, каждому члену общества приходится тратить какое-то количество усилий на то, чтобы уберечь свое имущество. Опять же, часть жителей могут смириться и с этим положением тоже. По мере увеличения количества воров проблемы начинаются и у самих воров – им приходится все больше времени уделять на сохранение награбленного. Если количество воров превышает критическую массу, самим ворам становится несладко. Когда в России начался воровской передел собственности, количество хитрых пчел постоянно росло. Со временем хитрые пчелы начали воровать друг у друга, даже возникло специфическое понятие “рейдеры”.
Таким образом, увеличение числа хитрых пчел постепенно увеличивает количество проблем для других членов группы, а со временем может привести к проблемам самих хитрых пчел. Это можно сказать не только о воровстве, но и о многих других моральных нормах. То же пресловутое “не убий”. Чем больше вокруг людей, способных на убийство, тем больше приходится тратить сил на обеспечение своей безопасности. Даже в первобытном племени – если члены племени будут слишком много времени уделять защите от агрессии со стороны соплеменников, это будет вредно для всего племени. Ведь время, посвященное защите, отрывается от других важных занятий. Такое племя может проиграть другому племени, где установлены более рациональные порядки.
Получается, что самому обществу в целом наличие большого количества хитрых пчел невыгодно. Для выживания группы лучше, если члены группы не тратят свое время на обеспечение безопасности, защиту от воров и вообще на предотвращение действий хитрых пчел, а тратят это время на что-то более полезное.
Дело усугубляется еще и тем, что некоторые люди могут нанести большой урон группе даже в одиночку. Один высокопоставленный жулик, одним своим решением может ударить по карману сразу миллион жителей. Так что тут важно учитывать не только число хитрых пчел, но и их, так сказать, “калибр”. Лучше пристрелить одного жулика-министра, но выпустить на свободу десять тысяч карманников (по крайней мере получится экономия на тюрьмах).
Возможно, вы слышали о таких понятиях, как альтруисты и эгоисты. Спрашивается, почему я употребляю термин “хитрые пчелы”, а не “эгоисты”? А потому, что хитрая пчела – это больше, чем просто эгоист. Она еще и притворяется альтруистом.
Если человек не соблюдает требования группы, то группа, естественно, может попытаться принудить его. Для этого создается милиция, прокуратура и т.п. “заведения”. Поэтому хитрая пчела вынуждена маскировать свои действия, делая вид, что поступает, согласно выгоде группы. Один из способов маскировки – это громче всех кричать о необходимости соблюдения законов и нравственных норм. Если пчела делает это успешно, то она получает для себя ряд преимуществ по сравнению с другими пчелами – поскольку она может нарушать выгоду группы в пользу собственной выгоды, но при этом, в отличие от других членов группы, не навлекает на себя гнев группы. Благодаря этим преимуществам, хитрая пчела способна далеко продвинуться вверх в иерархии. Такие хитрые пчелы называются политиками. Сразу вспоминается речь патриарха в ПАСЕ, где слово “нравственность” было употреблено 21 раз в 17 абзацах. Я думаю, вы сами легко сможете привести свои примеры.
Так или иначе группе выгодно уменьшить число хитрых пчел. Для этого существует несколько методов. Между прочим, в этих методах неплохо проявляется сходство между мозгом и компьютером. Как мы выяснили, если рассуждать чисто рационально (подобно исправному компьютеру), то оптимальной стратегией является стратегия хитрой пчелы, которая:
1. Не соблюдает (базовые) выгоды группы.
2. Умело скрывает это от группы.
3. Вместе с другими членами группы требует от других соблюдение (базовых) выгод группы.
Для группы необходимо как-то разрушить эту стратегию, сделать ее неоптимальной.
Вариант первый – препятствовать выполнению пункта 2. То есть, не позволить хитрой пчеле скрыть свои преступления. Это – как бы прямое и “штатное” обращение к самым высокоуровневым функциям биокомпьютера, когда хитрая пчела просто получает правдивую информацию о том, что стратегия не сработает. Здесь возможны два пути: во-первых, усиливать слежку за каждым членом группы. Такой путь является частью идеологии “тоталитаризма”, и при тоталитаризме уголовная преступность действительно снижается. Второй путь – усиливать технологии следствия, чтобы уже после преступления эффективно обнаружить хитрую пчелу. Обычно сочетаются оба метода.
Вариант второй – вызвать нарушение работы биокомпьютера путем ввода тщательно подобранных ложных данных. В человеческом обществе распространением правильно подобранной лжи занимаются разные пропагандистские и идеологические структуры. Например, в фильмах показывают, что воры и убийцы неизменно попадают в тюрьму. Это, конечно, ложь. Когда количество лжи уменьшается, то увеличивается число хитрых пчел. Много “чернухи” (т.е. фильмов без “happy end”) на ТВ? Не удивляйтесь, если увеличится преступность. Ах, вы хотите гласности? Извините, но что-то одно не получится: больше горькой правды – больше преступности, больше сладкой лжи – меньше преступности.
Вариант третий – вызвать нарушение работы биокомпьютера путем внесения в него специальных программ – “троянов” и “вирусов”. Этот путь является составной частью так называемого “воспитания”. Вообще-то это слово (обычно) имеет положительную эмоциональную окраску (“воспитанный человек”). Однако давайте я вам назову несколько других слов. Внушение, зомбирование, промывание мозгов. Нравится? Наверное, не очень. А вообще-то речь идет о том же самом. Смысл “троянов” и “вирусов” состоит в том, чтобы вносить в работу разума помехи, которые не дадут ему выполнять шаги по планированию и исполнению действий в рамках стратегии хитрой пчелы. Некоторые “трояны” и “вирусы” имеют даже специальные названия: честность, великодушие, благородство. Этим понятиям придается положительная эмоциональная окраска с тем, чтобы защитить “трояны” и “вирусы” от стирания.
И последний, четвертый вариант – вызвать нарушение работы биокомпьютера путем обращения к интерфейсам низкого уровня – к инстинктам. Кто имеет представление о хакерстве, тот легко увидит сходство. Эта стратегия – тоже часть воспитания. Она эксплуатирует такие методы, как “кнут и пряник”. Людей запугивают и поощряют. Вероятно, побочным эффектом этих методов является появление совести. Возможно, что угрызения совести – это смутные, остаточные воспоминания о том, как ругали и наказывали в детстве. Ну и, соответственно, эйфория от осознания, что ты сделал “доброе дело” – это смутные, остаточные воспоминания о том, как в детстве поощряли, хвалили.
Спрашивается, так, может быть, рационально избавляться от воздействий на инстинкты, от троянов и вирусов, т.е. проводить дезомбирование? Оказывается, нет. Группа следит за тем, чтобы ее члены были в достаточной степени зомбированы, и очень настороженно относится к признакам успешного дезомбирования. Например, человек, способный на убийство, как правило, более жесток, чем другие, это проявляется в поведении. Поэтому дезомбирование оказывается невыгодным. Например, у меня есть сильный внутренний запрет на убийство. Я прекрасно понимаю, что это не рациональный запрет, а результат успешного зомбирования. Но я не пытаюсь избавиться от него по одной простой причине: я не думаю, что, в случае успеха, смогу скрыть свою дезомбированность от окружающих. Возможно, я предпочту, чтобы методы зомбирования совершенствовались. В этом случае мне самому будет еще труднее дезомбироваться, но ведь и в группах (куда я вхожу) будет меньше “хитрых пчел”. А мне, как “наивной пчеле” это выгодно.
(окончание)
(к предыдущему)
Хитрые пчелы
Пчелы жертвуют собой, защищая улей. Я специально не пишу “ради улья”, это предполагало бы наличие у насекомых (или у эволюции) каких-то идеалов, сознательной мотивации или чего-то подобного. Вместо этого мы видим лишь поведение и его результат: пчелы атакуют того, кто напал на улей, некоторые из пчел погибают, но группа в целом выживает. В противном случае была бы уничтожена вся группа. Подумалось: а вдруг это прочтет пчеловод!? На самом деле это зависит от сезона, от гибели матки, от возможности появления новой...
Когда речь заходит об актах самопожертвования у людей, то здесь начинаются разговоры о высоких идеалах, благородных стремлениях, но наиболее важный результат остается тем же: кто-то погибает, и эта гибель позволяет кому-то другому выжить.
Далеко не всегда речь идет о жизни и смерти. Чаще всего мы оказываемся участниками не трагедии и даже не драмы, а всего лишь мыльной оперы: мы жертвуем чем-то не очень ценным: деньгами, какой-то частью личной свободы, временем и т.п., в результате остальные члены группы получают некоторую выгоду. Скажем, я могу пользоваться бесплатной дорогой, но я ведь не могу купить за мои налоги всю эту дорогу целиком, большая ее часть оплачена другими членами группы. Я получаю выгоду за счет того, что другие члены группы платят налоги (жертвуют деньги), и другие члены группы получают выгоду за счет того, что налоги плачу я.
Пока что я буду рассматривать только две базовые ценности и их следствия. Базовая ценность “жизнь” влечет за собой стремление породить жизнь, сохранить ее, продлить ее “производительную” часть, то есть, ускорить обучение детей и замедлить старение взрослых. Базовая ценность “разум” влечет за собой стремление развить и сохранить все составляющие разума – интеллект, память и т.п., а также создать оптимальные внешние условия для эффективной работы биокомпьютера – стремиться получить доступ к полезным источникам информации, фильтровать ложь, и т.п.
Все прочие ценности (например, такие, как патриотизм, совесть), я пока не рассматриваю. Пока что я буду говорить о “выгоде” для человека только в смысле двух базовых ценностей. Наверное, лучше назвать это “(базовой) выгодой”, чтобы отличить от прочих вещей, которые люди могут посчитать для себя “выгодными” в том или ином смысле.
Всякое самопожертвование предполагает, что человек совершает поступок, который ему (базово) невыгоден, но другим членам группы (базово) выгоден. Самопожертвование связано с ключевым противоречием между группой и человеком, членом группы:
++ Ключевое противоречие между группой и человеком: то, что (базово) выгодно человеку, может отличаться от того, что (базово) выгодно другим членам группы.
Конкретной пчеле невыгодно умирать. Но остальным пчелам выгодно, чтобы она полетела умирать за них. Противоречие налицо.
А что, если среди пчел заведется (в результате генетического сбоя) одна Хитрая Пчела, которая, вместо того, чтобы нападать, прячется в ближайшую щель? Наверное, одна пчела ничего не изменит. И среди людей встречаются подобные хитрые пчелы, которые рассуждают так: а почему это именно я? Пусть жертвуют другие. А я хочу жить. Или так: я украду немного у государства, что мое воровство – капля в море, никто и не заметит.
Но при этом хитрые пчелы хотят, чтобы все другие соблюдали законы, правила по отношению к ним самим. Идеальная ситуация для хитрой пчелы: когда она одна поступает так, как выгодно ей, а все прочие – нет (т.е. все прочие тоже поступают так, как выгодно хитрой пчеле).
При обсуждении подобных вопросов часто применяют аргумент: а что, если бы все делали так... тогда бы... Например, почему нельзя убивать – если все будут убивать, “останется только один”, но вовсе не бессмертный, и он не сможет продолжить род. Или, почему надо идти в армию – если все будут косить, то кто же будет защищать Родину?
Но, если бы у бабушки был член, это был бы дедушка. На деле никогда не бывает так, чтобы некое требование группы нарушили сразу все. А раз так, то этот аргумент не работает. Более трезвым будет подход, при котором мы рассматриваем количество людей, которые нарушают (базовые) выгоды группы.
Пусть в улье есть одна хитрая пчела, которая при нападении медведя не летит в атаку, а прячется. Выживет улей в этом случае? Да, конечно. Что значит одна пчела? Ничего. Найдутся другие, которые погибнут за нее. Теперь пусть в улье две хитрых пчелы. Что тогда? Опять ничего. А если таких пчел половина? О. Тогда уже проблема. Атака получится заметно более слабой, медведь может победить.
То есть, незначительное число хитрых пчел может быть практически незаметным для группы. Но, по мере того, как число хитрых пчел увеличивается, возрастает вероятность гибели всей группы – в том числе погибнут и сами хитрые пчелы тоже.
Рассмотрим человеческое общество. Есть моральная норма: не воровать. Если на всю страну есть один карманный воришка, то его наличие мало что изменит – подавляющее большинство жителей никогда с ним не встретится и даже не заметит его существования. Теперь предположим, что число воров начинает расти. Все больше людей сталкиваются с ними. Тут уже возникают явные неудобства – приходится придумывать крепкие двери, замки, милицию и прокуратуру, в общем, каждому члену общества приходится тратить какое-то количество усилий на то, чтобы уберечь свое имущество. Опять же, часть жителей могут смириться и с этим положением тоже. По мере увеличения количества воров проблемы начинаются и у самих воров – им приходится все больше времени уделять на сохранение награбленного. Если количество воров превышает критическую массу, самим ворам становится несладко. Когда в России начался воровской передел собственности, количество хитрых пчел постоянно росло. Со временем хитрые пчелы начали воровать друг у друга, даже возникло специфическое понятие “рейдеры”.
Таким образом, увеличение числа хитрых пчел постепенно увеличивает количество проблем для других членов группы, а со временем может привести к проблемам самих хитрых пчел. Это можно сказать не только о воровстве, но и о многих других моральных нормах. То же пресловутое “не убий”. Чем больше вокруг людей, способных на убийство, тем больше приходится тратить сил на обеспечение своей безопасности. Даже в первобытном племени – если члены племени будут слишком много времени уделять защите от агрессии со стороны соплеменников, это будет вредно для всего племени. Ведь время, посвященное защите, отрывается от других важных занятий. Такое племя может проиграть другому племени, где установлены более рациональные порядки.
Получается, что самому обществу в целом наличие большого количества хитрых пчел невыгодно. Для выживания группы лучше, если члены группы не тратят свое время на обеспечение безопасности, защиту от воров и вообще на предотвращение действий хитрых пчел, а тратят это время на что-то более полезное.
Дело усугубляется еще и тем, что некоторые люди могут нанести большой урон группе даже в одиночку. Один высокопоставленный жулик, одним своим решением может ударить по карману сразу миллион жителей. Так что тут важно учитывать не только число хитрых пчел, но и их, так сказать, “калибр”. Лучше пристрелить одного жулика-министра, но выпустить на свободу десять тысяч карманников (по крайней мере получится экономия на тюрьмах).
Возможно, вы слышали о таких понятиях, как альтруисты и эгоисты. Спрашивается, почему я употребляю термин “хитрые пчелы”, а не “эгоисты”? А потому, что хитрая пчела – это больше, чем просто эгоист. Она еще и притворяется альтруистом.
Если человек не соблюдает требования группы, то группа, естественно, может попытаться принудить его. Для этого создается милиция, прокуратура и т.п. “заведения”. Поэтому хитрая пчела вынуждена маскировать свои действия, делая вид, что поступает, согласно выгоде группы. Один из способов маскировки – это громче всех кричать о необходимости соблюдения законов и нравственных норм. Если пчела делает это успешно, то она получает для себя ряд преимуществ по сравнению с другими пчелами – поскольку она может нарушать выгоду группы в пользу собственной выгоды, но при этом, в отличие от других членов группы, не навлекает на себя гнев группы. Благодаря этим преимуществам, хитрая пчела способна далеко продвинуться вверх в иерархии. Такие хитрые пчелы называются политиками. Сразу вспоминается речь патриарха в ПАСЕ, где слово “нравственность” было употреблено 21 раз в 17 абзацах. Я думаю, вы сами легко сможете привести свои примеры.
Так или иначе группе выгодно уменьшить число хитрых пчел. Для этого существует несколько методов. Между прочим, в этих методах неплохо проявляется сходство между мозгом и компьютером. Как мы выяснили, если рассуждать чисто рационально (подобно исправному компьютеру), то оптимальной стратегией является стратегия хитрой пчелы, которая:
1. Не соблюдает (базовые) выгоды группы.
2. Умело скрывает это от группы.
3. Вместе с другими членами группы требует от других соблюдение (базовых) выгод группы.
Для группы необходимо как-то разрушить эту стратегию, сделать ее неоптимальной.
Вариант первый – препятствовать выполнению пункта 2. То есть, не позволить хитрой пчеле скрыть свои преступления. Это – как бы прямое и “штатное” обращение к самым высокоуровневым функциям биокомпьютера, когда хитрая пчела просто получает правдивую информацию о том, что стратегия не сработает. Здесь возможны два пути: во-первых, усиливать слежку за каждым членом группы. Такой путь является частью идеологии “тоталитаризма”, и при тоталитаризме уголовная преступность действительно снижается. Второй путь – усиливать технологии следствия, чтобы уже после преступления эффективно обнаружить хитрую пчелу. Обычно сочетаются оба метода.
Вариант второй – вызвать нарушение работы биокомпьютера путем ввода тщательно подобранных ложных данных. В человеческом обществе распространением правильно подобранной лжи занимаются разные пропагандистские и идеологические структуры. Например, в фильмах показывают, что воры и убийцы неизменно попадают в тюрьму. Это, конечно, ложь. Когда количество лжи уменьшается, то увеличивается число хитрых пчел. Много “чернухи” (т.е. фильмов без “happy end”) на ТВ? Не удивляйтесь, если увеличится преступность. Ах, вы хотите гласности? Извините, но что-то одно не получится: больше горькой правды – больше преступности, больше сладкой лжи – меньше преступности.
Вариант третий – вызвать нарушение работы биокомпьютера путем внесения в него специальных программ – “троянов” и “вирусов”. Этот путь является составной частью так называемого “воспитания”. Вообще-то это слово (обычно) имеет положительную эмоциональную окраску (“воспитанный человек”). Однако давайте я вам назову несколько других слов. Внушение, зомбирование, промывание мозгов. Нравится? Наверное, не очень. А вообще-то речь идет о том же самом. Смысл “троянов” и “вирусов” состоит в том, чтобы вносить в работу разума помехи, которые не дадут ему выполнять шаги по планированию и исполнению действий в рамках стратегии хитрой пчелы. Некоторые “трояны” и “вирусы” имеют даже специальные названия: честность, великодушие, благородство. Этим понятиям придается положительная эмоциональная окраска с тем, чтобы защитить “трояны” и “вирусы” от стирания.
И последний, четвертый вариант – вызвать нарушение работы биокомпьютера путем обращения к интерфейсам низкого уровня – к инстинктам. Кто имеет представление о хакерстве, тот легко увидит сходство. Эта стратегия – тоже часть воспитания. Она эксплуатирует такие методы, как “кнут и пряник”. Людей запугивают и поощряют. Вероятно, побочным эффектом этих методов является появление совести. Возможно, что угрызения совести – это смутные, остаточные воспоминания о том, как ругали и наказывали в детстве. Ну и, соответственно, эйфория от осознания, что ты сделал “доброе дело” – это смутные, остаточные воспоминания о том, как в детстве поощряли, хвалили.
Спрашивается, так, может быть, рационально избавляться от воздействий на инстинкты, от троянов и вирусов, т.е. проводить дезомбирование? Оказывается, нет. Группа следит за тем, чтобы ее члены были в достаточной степени зомбированы, и очень настороженно относится к признакам успешного дезомбирования. Например, человек, способный на убийство, как правило, более жесток, чем другие, это проявляется в поведении. Поэтому дезомбирование оказывается невыгодным. Например, у меня есть сильный внутренний запрет на убийство. Я прекрасно понимаю, что это не рациональный запрет, а результат успешного зомбирования. Но я не пытаюсь избавиться от него по одной простой причине: я не думаю, что, в случае успеха, смогу скрыть свою дезомбированность от окружающих. Возможно, я предпочту, чтобы методы зомбирования совершенствовались. В этом случае мне самому будет еще труднее дезомбироваться, но ведь и в группах (куда я вхожу) будет меньше “хитрых пчел”. А мне, как “наивной пчеле” это выгодно.
(окончание)
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
Так вот, это негодный пример, поскольку "группа" в случае роя - это не группа (стая, общество, стадо - как угодно) самостоятельных особей в эволюционном смысле именно потому, что рабочие пчелы в этой группе неспособны к самовоспроизводству. В этом смысле эволюцию роя нужно рассматривать с точки зрения эволюции целого организма, в котором каждая рабочая пчела является органом этого организма (или отдельной "метаклеткой", если угодно). Если брать эволюцию на уровне организма, то можно привести кучу примеров, когда отдельные клетки приносятся в жертву ради выживания особи целиком - взять хоть ту же имунную систему - ежесекундно в нашем организме гибнут миллионы фагоцитов, чтобы обеспечить жизнь организма.
no subject
Мне это неважно - самостоятельные они или нет. Я этот параметр (несамостоятельность) нигде потом не использую, так что это не может повлечь каких-то противоречий.
no subject
Между тем, это один из ключевых параметров. Как можно вывести общее правило для двух столь различающихся процессов? Ты все время пишешь: "Группе выгодно", "человек соблюдает правила" и т.д. и т.п. Если член группы в общем случае независим, то это одно, и тогда ему нужен определенный генезис т.н. "моральных норм" чтобы жить в группе, если же он, как у пчел является всего лишь эффектором группы, то такие нормы могут быть попросту прошиты в него при рождении, благо он не имеет собственных наследников и не сможет избавиться от этой программы. Важно понять, что в последнем случае, "генератор группы" может навязать ЛЮБУЮ, выгодную ему мораль на "храдварном" уровне.
no subject
А я и не вывожу. Утверждения насчет людей я вывожу из утверждений насчет людей. Пчелы - просто пример, что некоторые явления есть и у животных.
[ Если член группы в общем случае независим, то это одно, и тогда ему нужен определенный генезис т.н. "моральных норм" чтобы жить в группе ]
Не понял. Видимо, к ночи плохо соображаю. Человек зависим от других людей.
no subject
no subject